Кыся-2 - Страница 7

Интересно, можно так сказать: "в лице форели" или нет? Надо будет при случае у Шуры спросить.

Естественно, что имена, фамилии, возраст и профессию этих двух жучил -Шредера и Манфреди, я узнал значительно позже того, как они меня прихватили в состоянии полубессознательной обжираловки.

Помню, что меня совершенно поразила первая фраза Манфреди, которую он прокричал Шредеру по-немецки, но с откровенным итальянским акцентом. Примерно так, как киевские Коты и Кошки разговаривают по-русски.

-- РУССКИЙ КОТ, Эрих!!! Считай, что мы наткнулись на золотую жилу!.. Более РУССКОГО Кота мы не сумели бы поймать даже в России!.. -- завопил Манфреди.

Батюшки! Да, откуда же они узнали, что я русский?! Может, кто-то из Котов-эмигрантов настучал?..

От удивления и сытости я остолбенел и даже не рыпнулся, когда они осторожно, бережно, я бы даже сказал -- нежно, стали пересаживать меня из сачка в клетку. Интересно, все-таки, откуда же они узнали, кто я?..

Но уже следующая фраза Шредера прояснила мне многое:

-- Кто бы этот кот ни был -- хоть малаец, хоть китаец, хоть баварец, мы его сделаем РУССКИМ! Закажем ему потрясающие русские документы, и богатенькие любители домашней экзотики будут драться за право купить у нас этого Кота! А мы только цену будем набавлять... Ты вспомни, как у нас чуть с руками не оторвали того тупорылого щеночка, крашеного в полоску, которого мы продали за детеныша гиены?!. Вспомни какой был ажиотаж!..

-- Правильно! Но то была Швейцария, Женева, и тот болван из Организации обьединенных наций, который купил этого щенка, на следующий день улетал к себе в Норвегию. Мы ничем не рисковали... А тут...

-- А тут нужно работать на наших привычных немецких стереотипах, -- прервал его Шредер. -- Раз большой и страшный, раз дикий, значит, -- РУССКИЙ! А РУССКИЙ -- это уже экзотика! Как крокодил, живущий в ванной комнате, или друг семьи -- трехметровый тигровый питон в спальне. Сейчас это жутко модно!

-- Гениально! -- воскликнул Руджеро Манфреди. -- Мы должны дать понять покупателю, что именно за этим котом стоит гигантская страшная страна -вечные снега, Сибирь, тайга, мафия, белые медведи и миллионы немецких могил времен Второй мировой войны... И вот, среди этих могил по жуткой русской земле ходит такой дикий кот, способный разорвать в клочья белого медведя!..

-- Точно! -- подхватил Шредер. -- Таким образом, мы резко вздергиваем цену на этого якобы РУССКОГО кота, а во-вторых, снова повышаем интерес Германии к России, сильно упавший после ухода Горби на пенсию. И черт его знает, может быть, на плечах этого кота мы с тобой еще и войдем в большую политику!.. А большая политика -- это всегда большие возможности. А большие возможности -- это всегда...

-- Большие деньги! -- закончил Манфреди.

Тэк-с... Мало было мне уголовщины с наркотиками, со стрельбой и трупами, не говоря уже о незаконном безвизовом пересечении границы, так теперь меня хотят втянуть еще и в политические разборки! Вот тут у меня от удивления и неожиданности просто отвалилась челюсть...

-- Осторожно, Руджеро! -- тревожно крикнул Шредер. -- Смотри какие у него клыки!.. Это же саблезубый тигр, а не кот... Ты только посмотри на его клыки!

Руджеро Манфреди плотно закрыл за мной дверцу просторной клетки и молитвенно простонал:

-- Я не могу смотреть на его клыки, когда я вижу его яйца!.. Яйца производителя! Могучего и неутомимого сексуала!.. Может быть не продавать его, оставить себе и начать потом торговать его котятами?

-- Слишком рискованно. Даже при таких роскошных данных он может оказаться импотентом. Мало ли мы знаем примеров... -- усмехнулся Шредер и поднял клетку со мной. -- О Боже... Какой тяжелый, швайне хунд!

У немцев "швайне хунд", то есть, "Свинячья Собака", считается жутким ругательством. Это мне еще Коты-киевляне говорили.

-- Что ты хочешь этим сказать? -- недобро спросил Манфреди.

-- То, что кот тяжелый.

-- Нет, когда ты говорил про импотентов с роскошными данными!..

-- Я имел в виду кота!

-- А еще?!

-- А еще, что он тяжелый, черт бы тебя побрал!.. А тяжелый он потому, что в два раза тяжелее любого нашего кота! Достаточно?!

-- То-то же! -- уже спокойно сказал Манфреди. -- У нас в Италии за такие шутки стреляют.

-- Ну, все, все! -- примирительно проговорил Шредер и накинул на клетку клетчатый платок, чтобы меня не было видно. -- Идем...

И я почувствовал, что мы куда-то пошли. Сквозь клетчатый платок не было видно ни черта, и мне ничего не оставалось делать, как улечься на бок и слушать Шредера и Манфреди. То ли от количества сожранной форели, то ли от необъяснимого предвидения, но я не испытывал ни малейшего волнения, ни испуга, ничего такого, что могло бы меня вывести из равновесия. Кажется, что я даже был немножко рад тому, что со мною случилось...

-- Да, конечно, кот роскошный! И вес, и размеры... -- восхищенно проговорил Манфреди таким тоном, будто мой большой вес и мои нестандартные размеры -дело его рук и предмет его личной гордости.

-- И тем не менее, чтобы сделать из него настоящего ДИКОГО РУССКОГО КОТА -ГРОЗУ СИБИРСКОЙ ТАЙГИ, -- нам придется над ним еще немало поработать, -кряхтя, сказал Шредер. -- Кстати, неплохое название для новой породы -"Гроза Сибири"...

-- Отличное название! -- подхватил Манфреди. -- Точно! Из него нужно делать подлинного ВАЛЬДВИЛЬДКАТЦЕ!..

Это у них так по-немецки называется дикий лесной Кот. Я об этом узнал еще от вице-консульской Нюси. В секунды восторженного оргазма она кричала мне: "Ты -- мой Бог! Ты -- вальдвильдкатце!!! Я умираю!.."

Правда, потом я случайно узнал, что в эти мгновения Нюся кричит такое любому Коту, которому она была не в силах отказать. Но это отнюдь не умаляло ее достоинств, а лишь делало ее еще более привлекательной. С Нюсей даже самый плюгавый Кот чувствовал себя половым гигантом!